Сколько рубить и какой лес рубить? Многие аргументы за или против того или другого требуют продуманного обсуждения, чтобы не стать просто зелёным камуфляжем, заявляет эколог Авелийна Хельм в Зелёном твите «Vikerraadio».
В последнее время распространяется слух, что именно молодой лес безусловно необходим, чтобы связывать углерод и тормозить климатические изменения. Даже премьер-министр посчитал нужным прокомментировать связь возраста лесов с климатическими изменениям. В пятой сентябрьской передаче «Vikerraadio» под названием «В студии – премьер-министр» он ответил на вопрос ведущего на тему горючего сланца собственным вопросом: «Если старые лесонасаждения больше не будут связывать эмиссию, а наоборот – будут её производить, следует ли ещё больше увеличить объём вырубок?».
Верно ли премьер-министр понимает роль леса в связывании углерода? Скорее, нет. Во-первых, важно знать, что лес, в дополнение к связыванию углерода, является также и его хранителем. Сохраняемый в старом лесу запас углерода намного больше, чем в новом, и сплошная рубка старого леса освободит находящийся в дереве и частично в почве углерод. Оценочно, после вырубок потребуется не менее 50-100 лет, чтобы восстановился предшествовавший вырубке запас.
Во-вторых, важно знать, что в бореальных областях углерод связывает как молодой, так и совсем старый лес. Но в лесах с действительно старой природной структурой теоретически достигается ситуация, где дальнейшее связывание углерода и эмиссия находятся в равновесии, но по оценкам, оно появляется в лесах от 150 до 200 лет и старше.
В Эстонии такого леса всего около нескольких кварталов. Молодой лес связывает углерод на единицу площади немного быстрее, но и сегодня леса, созревшие для вырубки с точки зрения лесохозяйствования (а в экологическом смысле только созревающие), не намного им уступают. Эстонские исследования показали, что как 109-, так и 130-летний сосняк связывают в среднем от 2.1 до 2.3 тонн углерода на гектар в год. Эти значения находятся в такой же градации и с более молодыми лесами.
В третьих, нельзя в азарте омоложения больших лесов забывать о лесном биоразнообразии. Климатический кризис и исчезновение биоразнообразия – это две стороны одной медали, и одну проблему нельзя решить, бросая вторую под поезд. Сегодня у нас всего 17% лесов старше 81 года, но это возраст, в котором полноценная в экологическом смысле лесная экосистема только начинает формироваться.
В заключение, в следующий раз, когда кто-то заявит, что старые леса нужно вырубить для борьбы с климатическими изменениями, знайте, что это не в полной мере соответствует истине. Скорее, это просто зелёный камуфляж.
Автор: Авелийна Хельм, экологОригинал статьи находится на научном портале ERR «Novaator» по ссылке.